«Если я в руках закона, пусть все идет законным путем!» (с) полковник Себастьян Моран, отечественный «Шерлок Холмс».

Хочу сделать несколько замечаний, в надежде, что они окажутся полезными для восстановления справедливости в деле семьи Дель. Сознательно оставляю здесь за скобками вопрос о виновности или невиновности в чем-либо Михаила и Светланы (это, в конце концов, должны решать законно проводимые следствие и суд, если для них есть основания – сам я пока имею основания и этическую обязанность исходить из презумпции невиновности родителей).

Мы можем допустить, что существует вина со стороны кого-то из родителей. Но даже если так, это никак не оправдывает вопиющего беззакония всего, что происходило в этой истории со стороны чиновников. Если имеются какая-либо виновность, признаки реального насилия (а не родительского наказания по попе, которое, кстати, родители отрицают) – все это должно устанавливаться законным путем с соблюдением соответствующих процедур. В законе и праве цель не оправдывают средства. Например, в уголовном праве (ст. 75 УПК РФ) действует принцип, согласно которому доказательства, полученные незаконным путем вообще не должны использоваться при рассмотрении дела… даже если они очень убедительно выглядят для кого-то.

Специалисты-психологи уже высказывались на тему «убедительности» психологического освидетельствования семьи. Не буду повторяться. Буду говорить только о законе.

Итак:

1) Допустим, что у ребенка в детской организации правда увидели синяк и что он правда сказал про отцовский ремень. Ни наличие синяка, ни подобные слова ребенка _не являются признаком наличия в семье непосредственной и явной угрозы жизни и здоровью ни этого ребенка, ни, тем более, всех детей_. Между тем немедленное отобрание детей у родителей или лиц их заменяющих законом допускается _только_ по ст. 77 СК РФ и _только_ при наличии такой угрозы.

Таким образом, фактическое немедленное отобрание всех (кого получилось) детей у семьи Михаила и Светланы Дель осуществлено заведомо противозаконно. Оно осуществлено также варварским травмирующим методом, что без сомнений нанесло серьезный вред детям – и это никуда не денется даже если _предположить_, что все реальные основания для отобрания детей были.

Данные действия являлись очевидным беззаконием, нарушением служебных полномочий, приведшим к очевидному серьезному нарушению прав граждан, предусмотренных федеральными законами. В них есть признаки наличия состава нескольких уголовных преступлений. Между тем, почему-то уголовное дело открыто не по этим действиям чиновников, а в связи с тем, что они… не вмешались в жизнь семьи раньше.

Косвенно факт отсутствия оснований для немедленного отобрания детей подтверждает то, что уголовное дело было возбуждено по ст. 116, предполагающей всего лишь однократный факт «побоев», не причинивших вреда здоровью. О какой угрозе для жизни и здоровью тут приходится говорить?

С точки зрения адекватных специалистов (а не тех «специалистов», которых я упоминал в более ранних комментариях) – ни о какой. _Даже_ если обвинения, положенные в основание возбужденного дела полностью верны.

(Оставляю за скобками тот факт, что адекватное прочтение норм действующего законодательства не позволяет квалифицировать умеренное родительское наказание как подпадающее под действие ст. 116 – понимаю, что некоторые будут спорить – и будут неправы – поэтому выношу это за скобки).

2) По данным СМИ, многократно повторявшимся и не опровергнутым, дети не были отобраны по ст. 77 СК РФ, а были фактически оформлены как «безнадзорные» по ст. 121 СК РФ. Если это соответствует действительности, то это очевидное и серьезное нарушение закона, так как дети, находившиеся дома в присутствии старших братьев и в детских организациях (!) по определению не были безнадзорными.

Оформление их как безнадзорных является, фактически, фабрикацией официальных документов _как минимум_.

3) По данным СМИ решение о расторжении договора о приемной семье было принято лишь по результатам заседаний «консилиума» (об этом позже) и «обследования» психологами (или «психологами»?), то есть 19 января. По имеющимся данных официально уведомить о расторжении договора родителей собираются только завтра, 23 января.

Таким образом, до 19 января Светлана и Михаил оставались законными представителями детей. Им не были, по опубликовынным данным, вручены никакие документы о том, на каком основании их фактически отстранили от выполнения функций законных представителей детей.

При этом им не позволяли общаться с детьми, не давали полной информации о детях, не разрешали забрать детей из больницы. Все это полностью незаконно и является тем, что может в самой мягкой форме быть названо «удержание детей не на основании закона или судебного решения», а в более жесткой имеет признаки наличия состава преступления в отношении детей, предусмотренного ст. 127 УК РФ («Незаконное лишение свободы»).

Сразу скажу, что в таких случаях детей часто пытаются в Москве не дать забрать из больницы на основании т.н. «Регламента межведомственного взаимодействия в сфере выявления семейного неблагополучия и организации работы с семьями, находящимися в социально опасном положении или трудной жизненной ситуации». Но многие нормы данного Регламента (имеющего вообще непонятный правовой статус!), включая и эту, прямо противоречат федеральному законодательству, противозаконны и вообще не подлежат применению.

4) По некоторой информации в СМИ Светлану принудили написать «добровольное» заявление на помещение детей в приют. Если это соответствует действительности, то это является нарушением федерального законодательства. Но при этом с момента подписания такого заявления и до момента юридически значимого расторжения договора о приемной семье и отмены опеки Светлана и Михаил имели полное право в любой момент забрать детей из приюта домой.

Препятствование им в этом являлось нарушением норм действующего законодательства.

5) ДСЗН созывает некий «консилиум», на котором судьбу семьи обсуждают некие «общественники» и представители непонятных организаций (типа печально знаменитого центра «ОЗОН»). Нормы федерального законодательства _не предусматривают_ возможность проведения подобного «консилиума». Посторонние люди, не имеющие никакого официального статуса, при этом обсуждают факты частной жизни семьи и детей, им предоставляют медицинскую информацию, включая якобы «синяк» на фотографии неустановленной части тела неизвестного лица. Вся эта информация является информацией ограниченного доступа и посторонним предоставляться без согласия родителей не может.

Данная ситуация в лучшем случае нарушает нормы ст. 13.14 КоАП РФ («Разглашение информации с ограниченным доступом»), а в худшем – имеет признаки наличия состава преступления, предусмотренного ст. 137 УК РФ («Нарушение неприкосновенности частной жизни»).

При том, что к детям не допускают родителей к ним, в нарушение всех мыслимых норм, имеют свободный доступ корреспонденты ЛайфНьюс.

6) Озвученная чиновниками информация о том, что «дети все говорят, что родители их били» и «все не хотят домой» опровергается фактическими и незыблемыми данными. На видеоролике, который (в нарушение законов со стороны чиновников) был снят ЛайфНьюс, очевидно, что дети не говорят подобного – напротив, спорят на эту тему, некоторые дети прямо отрицают, что родители всех наказывали (_компетентные_ психологи уже не раз отмечали, что если бы они говорили, что их бьют хоть все разом – это, в такой ситуации _ничего бы не значило_ и делать на основании таких слов какие-то правовые выводы – верх некомпетентности и обывательского субъективизма, недопустимого в работе чиновников, решающих судьбы семьи). Имеются видеозаписи, на которых видно, что некоторые дети не хотят расставаться с пришедшей их навестить матерью (когда ее еще пускали к детям), сообщения от детей, что они скучают… Еще раз – делать в такой ситуации субъективные обывательские выводы – это верх непрофессионализма для каждого, кто так поступает. Это могут делать обыватели у телеэкранов, но не официальные лица, работающие с детьми и семьей.

То, в каких условиях проводилось «обследование» (что лишает его всякого и любого значения в процессе установления фактов) уже сообщалось представителем организации, психологи которой там работали.

На основании обсуждения ситуации непонятными общественниками принимается решение, которое, как потом выясняется, еще и мотивировано ложью (психологи давали не такие заключения, которые упоминал г-н Петросян).

Проведение такого рода «консилиумов», а по-простому – «сходок» - не предусмотрено действующим законодательством, прямо ему противоречит в части разглашения информации ограниченного доступа посторонним людям (хотя у этого есть и неформальная положительная сторона – благодаря этому мы узнали много верифицируемой информации о происходящем).

Я перечислил только _некоторые_ и наиболее очевидные нарушения, допущенные в данной ситуации. При этом не упомянул разглашение тайны усыновления (ст. 155 УК РФ), нарушение врачебной тайны и многое иное.

Даже если бы семья была трижды виновна и все основания для отобрания детей действительно существовали (а пока что я не склонен так считать на основе анализа доступных верифицируемых данных!), это не отменяет того, что в действиях представителей власти налицо целая череда нарушений четких норм федерального законодательства. Среди этих нарушений целый ряд таких, которые имеют все признаки наличия составов преступлений, предусмотренных многочисленными статьями Уголовного кодекса РФ.

И, в отличие от предполагаемой виновности семьи, это – вполне очевидный и очень серьезный факт.

Источник

Распространение информации - главное оружие в информационной войне. Сделай свой выстрел по ювенальной гидре!